Вторая Арена - Страница 34

Однако когда мы поворачиваем на очередную улицу, я не могу поверить своей удаче: я вижу выцветший знак, на котором написано: «Оружие». Окна выбиты – я уверена, что этот магазин разграбили в первую очередь, когда началась война. Но все же я вхожу в него.

Я пробираюсь сквозь горы мусора, ища что-нибудь полезное. Конечно же, все стеклянные витрины разбиты, в них не осталось ни одного пистолета. На полу я вижу несколько пуль. Я наклоняюсь и поднимаю их, чтобы получше рассмотреть, и вдруг слышу шум, похожий на крик.

Я немедленно оборачиваюсь и мое сердце останавливается, когда я вижу, что Бри здесь нет. В магазине только мы с Беном. Я в шоке: я готова поклясться, что видела, как она заходит следом.

– Бри? – спрашиваю я лихорадочно. – Где она?

Бен смотрит на меня широко раскрытыми глазами и прежде, чем он успевает ответить, я выбегаю из магазина.

На улице я оглядываюсь и замечаю в снегу следы Бри. Я вижу и следы лап Пенелопы и понимаю, что произошло: должно быть, Бри опустила собачку на землю и та убежала, а Бри последовала за ней.

Я снова слышу крик и убеждаюсь, что это голос Бри.

Я на всей скорости бегу по улице по ее следам. Меня переполняет паника, мое воображение рисует наихудшие сценарии.

– БРИ?! – кричу я в ужасе.

Я поворачиваю за угол и замираю на месте. В конце улицы я вижу Бри с Пенелопой. Моя сестра застыла в шоке, не отваживаясь пошевелиться. Потому, что прямо перед ней возвышается огромный, злобный, голодный медведь.

Медведь рычит, глядя прямо на Бри. Кажется, он не ел не один год.

Я смотрю на это все в ужасе. Я ничего не могу сделать: Бри слишком далеко от меня, она на другом конце улицы. Я никак не смогу добежать к ней.

Бен подбегает и встает рядом со мной.

– Где лук?! – кричу я ему. – Застрели его!

– Я не взял его! – отвечает он в ужасе.

– БРИ! – кричу я. – Медленно отступай!

Но Бри не слышит меня. Должно быть, она слишком сильно напугана.

Я бросаюсь бежать. Медведь приближается, и я понимаю, что не успею. Я опоздаю. Мою сестру вот-вот убьют прямо на моих глазах.

– БРИ! – кричу я.

Медведь подходит к ней и неожиданно я краем глаза замечаю другое движение.

Сзади медведя из-за угла выходит Логан и начинает бежать, в руке он держит лом. Он пробегает между Бри и медведем, подпрыгивает и ударяет медведя ломом как раз в тот момент, когда тот опускает лапу на Бри. Каким-то образом ему удалось еще оттолкнуть мою сестру подальше в последнюю секунду.

Бри падает в снег, и вместо нее медведь попадает когтями по бедру Логана. Логан кричит от боли, его кровь забрызгивает все вокруг, окрашивая снег красным.

Логан берет лом в другую руку, поворачивается и со всех сил бьет медведя по лапе. Медведь взвизгивает и убегает на другую улицу.

– Логан! – кричу я, подбегая к нему.

Он опускается на колени и падает, обеими руками держась за поврежденное бедро. Мое сердце падает, когда я вижу, как сильно он ранен.

Я подбегаю к нему, падаю рядом на колени и хватаю его, обернув одну руку вокруг его плеч. Бен тоже садится рядом и помогает мне приподнять Логана. Вдвоем мы поднимаем его. Он тяжелый, намного тяжелей, чем я думала.

Бен наклоняется, отрывает кусок ткани от своей футболки и перевязывает рану Логана. Кровотечение замедляется, но ткань быстро промокает.

– Нам нужно вернуться назад к лодке, – говорю я. – Ты можешь идти?

Логан выглядит смущенным и растерянным.

– Я не знаю, – говорит он.

Мы поднимаем его и помогаем ему идти. Он сильно хромает и я чувствую его тяжесть на себе. Я смотрю на рану и вижу, что когти медведя вошли очень глубоко, почти до самой кости. Кровь Логана оставляет позади нас след.

Бри идет рядом с нами и плачет.

– Мне жаль, – говорит она. – Мне так жаль. Это я виновата.

– Ты ничего не сделала, – говорю я ей.

Пока мы торопливо движемся назад по улице, я размышляю о том, что нам делать дальше. У меня нет ни малейшего представления. Мы должны вернуться к лодке, убедиться, что Логану комфортно. Эта вылазка была пустой тратой времени. Я чувствую, что быть на открытом пространстве слишком опасно. Когда мы доберемся до лодки, само собой разрешится, что нам делать.

Когда мы поворачиваем за угол и река входит в наше поле зрения, я застываю. Не могу поверить своим глазам.

Во рту у меня пересыхает, а сердце оказывается где-то в горле. У меня дрожат коленки и опускаются руки. Я не могу шевелиться, не могу говорить. Мир кружится вокруг меня.

Потому, что там, на воде, я вижу, как нашу лодку увозят. Ее тянет на буксире огромный черный катер. Это не катер охотников, скорее всего он принадлежит каким-то пиратам. Они обрезали якорь и привязали нашу лодку к своей и теперь тянут ее на большой скорости. Они уже на середине реки, направляясь Бог знает куда. У нас больше нет лодки.

Мы беспомощны.

Двенадцать

Все вчетвером мы идем все еще в полном шоке на север, по лесу, вдоль Гудзона. Мы идем вдоль реки по покрытым снегом железнодорожным путям и я все время смотрю на воду. Часть меня отказывается принять, что нашу лодку похитили.

Но прошло уже несколько часов и надежда, что она вернется, все гаснет. Мы остались на своих двоих, а лодка – наш единственный транспорт – пропала бесследно.

После того, как мы это обнаружили, мы попытались стряхнуть снег со стоящих на берегу машин, некоторые из которых лежали на боку, все – выжженые изнутри, просто горы железа. Это было отчаянная попытка, которая лишь заняла время. Конечно, ни в одной из машин не было ключей, а в большинстве даже и моторов. Они были далеки от рабочего состояния.

Мы понимали, что оставаться в городе нельзя, и решили, что безопасней всего будет в лесу, недалеко от реки. Поэтому мы двинулись в путь.